> Перейти на ГЛАВНУЮ Александра Петровна СтруйскаяОпубликовано: 27.8.2015
.
.
Меня он удостоил ласкового там приема, за который дорого заплатил один из моих товарищей, ибо, читая одно свое произведение сильно будучи им восхищен, он. Струйский с таким восторгом и жаром читал, что схватил внезапно моего товарища за ляжку и так плотно, что тот вздрогнул и закричал, а. Струйский, не внемля ничему, продолжал чтение свое, как человек в исступлении. Все обращение его, впрочем, было дико, странно. 
Тогда он завел в своем имении в. Рузаевке собственную типографию, одну из лучших в. Это один из лучших ее портретов, исполненных художником. Струйский на обороте холста оставил такую надпись. Сию совершенную штуку писала рука знаменитого художника. Рокотова с того самого оригинала, который он в. Петербурге списывал с императрицы. Писано ко мне от него в. Рузаевку году в декабре. Екатерины так сильно поразила его воображение, что он слег горячкой и умер. Державин написал такую эпитафию. Средь мшистого сегои влажного столь грота, Пожалуй, мне скажи, могила эта чья. Поэт тут погребенпо имени струя, А по стихам болото. 
Хотя постойте. Как это ни поразительно, но единственный человек, кто сообщил о живописце, был. Именно из его курьезных сочинений. На смерть верного моего. Зяблова мы узнаем, что. Степанович писал почти играя, то есть легко и свободно, что он умел проникнуть во внутренность души это о портрете. Сумарокова, что художник сильно горевал о кончине. Зяблова, крепостного. Струйского, ученика. Не предполагали наверняка критики опусов. Струйского, что они получат признательность не признание, нет, но признательность у исследователей творчества. Рокотова много лет спустя, что некогда презираемые вирши будут внимательно изучаться и даже неоднократно упоминаться и цитироваться. Но вернемся к столь странному вниманию.
Как это понимать. А не подсказал ли причины, казалось, противоестественной склонности сам. Степанович кистью своей в портретах. Петровны и мужа ее. В них художник, помоему, ясно определил свое отношение к ним. Гадливость и еле скрытый гнев к одному, а к другой нежность, трепетное обожание горести и мученья несчастливой любви.
Вот в этом, может быть, скрыта тайна упрямой привязанности. Степановича к дому. Еремеевич не слыл ревнивым. За иными, маниакальными занятиями, которые заполняли его жизнь, он порой начисто забывал о молодой жене.
Да и относился к ней прескверно, как к крепостной девке.
Говорят, что он даже както по пьянке проиграл. Петровну в карты соседнему помещику. Художник, несомненно, знал эту историю. Наверное, и еще коечто подобное. Память печальную свою, муки душевные, потаенные сохранил в живописи.
И эту сердечную тайну открыл двести лет спустя не искусствовед, не исследователь творчества художника, а поэт. Именно он понял какойто душевной интуицией, душевным чутьем. |
